Пожалуйста, ставьте активную гиперссылку на сайт eco-ref.ru если Вы копируете эти материалы!
Во избежание недоразумений ознакомьтесь с правилами копирования материалов с сайта www.eco-ref.ru
На моем рабочем столе из стаканчика для
карандашей и ручек торчат перо беркута и игла
дикобраза. Я беру в руки черно-белую иглу, и в
памяти всплывают события пятидесятилетней
давности, когда я молодым лейтенантом служил на
юге Туркмении в Кизил-Арвате.
Однажды меня вызвал к себе замполит части
подполковник Цебро, который предложил мне
побывать на бахче нашей части, где появился
дикобраз, который стал портить и поедать арбузы и
дыни. Мне, как охотнику, предстояло отстрелять
этого экзотического животного зверя,
причиняющего большой вред нашему подсобному
хозяйству.
И вот уже служебный "Газик" везет меня в
горы по дороге к иранской границе. Преодолев
несколько десятков горной дороги через хребет
Копетдаг, мы оказались в долине Сумбара, где на
берегу небольшого впадающего в Сумбар ручья
находилась принадлежащая нашей части орошаемая
бахча. Здесь было все необычно. Защищенная горами
от холодных северных ветров долина представляла
огромный оазис, куда не попадало и дыхание
пустыни. Недалеко от бахчи, где мне предстояло
охотиться на дикобраза, есть аул Каракала, где
произрастает не только урюк и виноград, но и
финиковые пальмы. Побывать в этих местах было для
меня давней мечтой.
Нас встретил сам "начальник" бахчи, как
высокопарно называл себя, охранявший бахчу
семидесятилетний туркмен Ибрагим. Загруженный
арбузами "Газик" отправился в обратный путь,
а Ибрагим повел меня к своему "офису",
представляющему собой юрту, крытую кошмой. Рядом
с юртой дымил костер и ждал нас плов из баранины и
ломтики дынь и арбузов. Удобно усевшись на кошме,
мы приступили к трапезе, неторопливо ведя беседу.
Ибрагим довольно сносно говорил на русском и
довольно обстоятельно рассказывал мне о
коварстве дикобраза. Он был уверен в том, что этот
коварный зверь может поражать на расстоянии
иглами своих врагов. Туркмены считают дикобраза
крупным ежом, который так же будто бы может
догонять свои жертвы и колоть их иглами. Конечно,
я знал, что дикобраз это крупный грызун, не
имеющий никакого отношения к ежам. Знал я и то,
что сам он ни на кого не нападает. Убегая от собак,
этот зверь может быстро "затормозить", что
иногда приводит к ранению иглами неопытной
собаки. Даже тигры и леопарды нередко получают от
него ранения. Ибрагим убежден, что тигры и
леопарды и теперь водятся в здешних местах и
просил меня соблюдать осторожность. Я же знал,
что два последних туранских тигра были убиты
здесь, в долине Сумбара еще в 1938 г. А леопарды
стали настолько редкими, что встреча с ним
маловероятна. Надо сказать, что среди местного
аборигенного населения ходит огромное
количество разных баек о поведении и
способностях здешних животных. Значительно
позже, мне удалось прочитать книгу "Красота
солнечного края", написанную туркменским
писателем-натуралистом Анна-Мухамедом Клычевым.
Автор этой книги утверждает, что змея-стрела
способна пронзить человека, а коварная кобра
способна подражать голосу овцы-матки, подманив к
себе молодого барашка, проглотить его.
Представив себе кобру, заглатывающую ягненка, я
от души хохотал. Таких нелепостей у этого
"натуралиста" в книге очень много. Что
говорить о малограмотном Ибрагиме, когда такие
понятия имеют даже писатели.
Я не пытался переубеждать Ибрагима, так как
статус гостя не позволял мне вступать в спор с
хозяином.
Солнце уже скрылось за вершиной ближней горы, и
наступило то благодатное время, когда воздух
наполнялся сиреневым светом сумерек, когда все
живое перестает бояться жгучих лучей солнца и
активизируется.
Во время нашей беседы нас обслуживала
девушка-туркменка, которую я принял за дочь
Ибрагима. Она подавала нам пиалы с горячим
зеленым чаем, предварительно положив туда вместо
сахара лимонную кислоту, убирала освободившуюся
посуду. Она всячески скрывала от меня свое лицо,
избегая даже смотреть в мою сторону. "Как звать
твою дочь, Ибрагим", — спросил я, указывая на
девушку. "Это мой новый жена", — ответил мне
начальник бахчи. С его слов за эту жену он был
вынужден отдать много баранов, а старшая жена
сейчас находится в ауле, следит за хозяйством. В
юрте громко заплакал ребенок, и жена Ибрагима
скрылась в юрте.
Услышанное удивило и поразило меня. Ибрагим был
старше своей рабыни минимум на пятьдесят лет. Для
меня это было отвратительное откровение, и
слушать дальше Ибрагима уже не хотелось. Я думал
о том, что по возвращению в город, обязательно
пойду и заявлю об этом прокурору.
С наступлением темноты Ибрагим повел меня к
месту, где дикобраз появлялся чаще всего. Заняв
позицию на кромке бахчи, я стал ждать появления
дикобраза, боясь, что в этой темноте я не смогу
его увидеть. Меня продолжала беспокоить судьба
девушки-рабыни, которую Ибрагим выменял на
несколько баранов. И это в наше время!
Вскоре появилась луна, но дикобраз ничем не
проявлял себя. Держа в руках заряженный крупной
дробью "зауер", внимательно прислушиваюсь к
звукам летней ночи. Где-то в долине Сумбара
открыли свой дьявольский концерт шакалы.
Человек, впервые услышавший эти дикие вопли и
всхлипывания, вполне может испугаться. Поэтому
наши солдаты, находясь на постах, услышав
поблизости от себя эти звуки, не выдерживают и
начинают стрелять. На крутом склоне горы
мелодично посвистывал бактрийский сычик, а над
моей головой бесшумно порхали крупные летучие
мыши.
Своим появлением дикобраз напомнил мне громким
шелестом листьев арбузов и дынь. Услышав эти
звуки, я испытал сильное волнение и дрожь азарта.
Как-будто мне предстояла встреча не с безобидным
грызуном, а с крупным хищником. Осторожно
приближаюсь к месту, где зверь уже расправляется
с арбузом или дыней. Вскоре дикобраз сам
приблизился ко мне на довольно близкое
расстояние. Я увидел блеск лунного света на его
иглах. Грохот выстрела разорвал тишину южной
ночи и эхом отозвался в горах. Разом прекратили
концерт шакалы. Я слышал, как шелестит иглами
смертельно раненый зверь. Вскоре пришел Ибрагим.
Подняв мертвого дикобраза за заднюю ногу, он
произнес: — "Барашка кушать будем".
Вырвав со спины дикобраза с десяток наиболее
красивых игл, я взял их с собою. Я уезжал, даже не
простившись с "начальником" бахчи. В это
время Ибрагим стоял на коленях, и обратив взор на
восток, совершал намаз.
Доложив Цебро о выполнении задания, я стал с
жаром рассказывать ему о девушке, которую
Ибрагим выменял на баранов. Я высказал ему свое
намерение сообщить об этом прокурору. "А что
эта девушка, просила тебя это сделать?" —
поинтересовался замполит. Услышав отрицательный
ответ, Цебро стал рассказывать мне об обычаях
этого народа. Он был уверен, что и у прокурора
тоже не одна жена, вот только живут они в разных
местах. "Мы гости в этой стране и не нам учить
этот народ, как ему жить", — закончил разговор
Цебро. Поразмыслив, я согласился с ним.
Со временем я растерял все иглы, кроме одной. И
только одна из них продолжает напоминать мне о
днях моей молодости в этой теперь далекой для нас
стране.
